Моше объяснил законы обетов и клятв по отношению к женщине: когда отец или муж женщины имеет право отменить её клятву, а когда нет.
Началась война против мидьянитян. Евреи собрали ополчение из 12 тысяч человек (по тысяче от каждого колена) и победили врага. Военачальники сообщили Моше, что среди евреев нет потерь. В благодарность Б‑гу и во искупление своих душ они принесли в Шатёр откровения золотые украшения.
Евреи из колен Гада и Реувена попросили разрешения остаться жить за Иорданом, где были обширные пастбища для их многочисленного скота. Вначале Моше отказал им, боясь что повторится грех разведчиков (см. главу «Шлах»). Тогда они пообещали Моше, что вступят в Землю Израиля, будут участвовать в войнах с хананеями и лишь потом вернутся на восточный берег Иордана. Моше согласился.
В начале главы сказано: «Если кто даст обет Г‑споду, или поклянётся клятвою, положив зарок на душу свою, то он не должен нарушать слова своего: всё, как вышло из уст его, должен он сделать».
Обет перед Б‑гом означает, что человек принимает на себя ограничения в вещах, разрешённых Торой. Когда человек произносит обет, он присваивает вещи статус священной жертвы. Тем самым он принимает на себя запрет.
Мудрецы относятся к обетам двойственно. С одной стороны, они признают положительное влияние обета, считают его «оградой благочестию» (т. е. обет помогает сохранить благочестие). С другой стороны, мудрецы порицают принявшего на себя обет: «Мало тебе того, что запретила Тора, ты ещё хочешь ввести дополнительные запреты?!»
Здесь нет противоречия. Есть люди, для которых обеты – вещь положительная. Но есть и те, кому не следует принимать на себя обеты. И есть те, кто в силах освобождать других людей от обетов.
Человек, который пока не поднялся на достаточно высокую ступень в служении Всевышнему, должен ограждать себя и в разрешённых вещах, так как без ограничений эти вещи могут привести его к духовному упадку. Но тот, кто находится на более высокой ступени и кому разрешённые Б‑гом материальные ценности этого мира не могут навредить, не должен сторониться «мирского». Наоборот, он должен взаимодействовать с материальностью этого мира и тем самым освящать её. (Повторим, речь идёт о разрешённом, о том, что соответствует заповедям Торы).
В идее обетов можно увидеть очень важный принцип. Еврей, который добровольно отказался от некоторых излишеств или радостей этого мира, не подчёркивает их негативную сторону. Наоборот, он присваивает этим вещам священный статус жертвы. Он делает их запрещёнными себе в силу святости этих вещей.
Этот принцип согласуется с правилом в учении хасидизма: чтобы исполнять указание Торы «Сторонись зла!», нужно не размышлять о зле, не постигать всю его нечистоту, а исполнять симметричное указание «Твори добро!»
У света есть такое свойство: даже малое его количество разгоняет тьму. Когда мы положительно влияем на мир, мы тем самым уничтожаем зло. Иначе говоря, чтобы бороться со злом, надо творить добро, и тогда зло самоустранится.
Отсюда можно извлечь важный урок, применимый к нашим отношениям с другими людьми. Когда мы смотрим на мир вокруг себя, общаемся с окружающими, мы не должны искать негативное. Мы можем видеть отрицательные качества у своего ближнего, но не надо забывать, что он, как и мы, – обладатель Б‑жественной души, «частицы Самого Б‑га». Не надо порицать человека и запугивать наказанием за грехи. Человеку нужно объяснить, что в нём таятся великие сокровища его души. Их нужно лишь очистить и раскрыть.